День танкиста — в Китае
Ровно 90 лет назад, 17 ноября 1929 года советские танкисты пошли в свою первую в истории атаку. Это случилось в ходе операции, каковую в отечественной историографии принято называть «конфликт на КВЖД». Вкратце о сути вопроса. Китайско-Восточная железная дорога (КВЖД) была построена ещё в конце XIX века как ответвление Транссиба. В 1924 году Советский Союз предложил сопредельному государству перевести магистраль в совместное управление, несмотря на вялотекущую гражданскую войну в Китае. Спустя всего три года, в 1927-м, до того вполне лояльный к соплеменникам-коммунистам тогдашний военный вождь Китая Чан Кайши начал этих самых китайских коммунистов жестоко истреблять. А в 1928-м правитель Маньчжурии Чжан Сюэлян решил захватить КВЖД — значение инфраструктурных объектов для экономики отчетливо понимали уже в те далекие годы.
Надо отметить, что советское правительство полагало, что к агрессии маршала Чжан Сюэляна подтолкнул Чан Кайши, а на этого второго оказывали большое влияние русские эмигранты. Отсюда и забавное с нынешней точки зрения определение нашей тогдашней пропаганды — «белокитаец». Китайцы ведь жёлтые.
Советских служащих КВЖД выгнали из офисов, многие были брошены в тюрьмы и концлагерь Сумбэй близ Харбина. На советско-китайской границе начались перестрелки. В ответ наши бронепоезда и самолёты работали по китайским артиллерийским позициям. Но формально никакой войны не велось — был конфликт.
В ту пору оснащение Красной Армии не то что оставляло желать лучшего, а просто было откровенно скудным. Старое вооружение отказывало, нового оказалось совершенно недостаточно. Но очаг конфликта всё равно предстояло тушить, ибо в противном случае СССР понес бы недопустимые экономические и репутационные потери.
Из наиболее боеспособных частей сформировали особую Дальневосточную армию (ОДВА) под командованием Василия Блюхера. Кстати, всего два года назад он служил в Китае военным советником, и вооруженные силы соседа наблюдал изнутри.В ОДВА вошли 18-й и 19-й стрелковые корпуса, 21-я Пермская территориальная стрелковая дивизия и рота танков МС-1, известных также как Т-18. Аббревиатура МС, кстати, означает «малый сопровождающий», это был первый танк отечественной разработки для непосредственной поддержки пехоты на поле боя. Экипаж его состоял всего из двух человек — командира, он же заряжающий и наводчик, и мехвода. Вооружение для того периода было вполне приличным: два пулемета Фёдорова калибра 6,5 мм и французская пушка Hotchkiss, 37 мм. Данное бронетанковое изделие было разработано совместно специалистами Ижорского завода (Ленинград), АМО (позже ЗиС, ЗиЛ, Москва) и «Красного Сормова» (Нижний Новгород) — без наших не обошлось!
17 ноября 1929 года части ОДВА перешли границу (напомним, de jure войны всё-таки нет) чтобы захватить город Чжалайнор и станцию Маньчжурия. В целях маскировки колёса пушек обвязали брезентом (чтобы не грохотали), а лошадям нацепили брезентовые же «намордники» (чтобы не ржали). Кроме того, китайцев намеренно дезинформировали, передав по телеграфу открытым текстом сообщение о переброске войск... в совсем ином направлении.
И город, и станция были хорошо укреплены: окопы полного профиля, колючая проволока, блиндажи из брёвен и рельсов. Близ города Блюхер с полным основанием решил прорывать укрепленную оборону бронетехникой, и танки отправились в свою первую атаку. Увы, не очень успешную: «Пехота за танками не пошла», — констатировал командарм. Неудивительно! Т-18 был секретной разработкой, пехотинцы его просто раньше в глаза не видели. А уж как взаимодействовать с танком тем более не представляли.
Блюхер приказал перегруппировать артиллерию и отвел пехоту на отдых. На другой день атака задалась: пехота не отставала, а артиллерия била по амбразурам китайских укреплений с дистанции всего 400–500 м.
«Противник, несмотря на превосходство нашей техники и полное окружение, оказывал небывалое по упорству сопротивление», — написал в отчёте Блюхер. Пленных почти не было. С другой стороны, «Оборона противника была мёртвой, не активной. Противник был привязан к своим блиндажам и не маневрировал», облегчая задачу РККА.
В итоге китайцы дрогнули и побежали. Танки (максимальная скорость Т-18 — всего 15 км/ч.) догнать их не могли и хитроумный командарм посадил пулеметчиков в санитарные фургоны на базе грузовиков АМО Ф-15. Вот эти — догнали...
На изданной в 1930 г. карте — портреты Блюхера и представителя Наркоминдела (Народный комиссариат по иностранным делам, так тогда именовался МИД) Арсения Симановского, обеспечивавшего дипломатическую составляющую операции и заверившего итоговый Хабаровский протокол. Но был еще один человек, внесший вклад в победоносное завершение похода. Это артиллерийский инспектор Владимир Грендаль, выходец из дворян шведского происхождения, полковник императорской армии и генерал-полковник советской. В условиях явно недостаточной материальной части он тем не менее организовал и полевой ремонт орудий, и снабжение боеприпасами. По итогам боев Грендаль составил обстоятельный доклад, в котором подчеркивал, что артиллерия проявила себя весьма слабо, не разрушив полностью ни одного оборонительного сооружения противника. У командиров расчетов просто не было биноклей, оттого и стреляли наши пушки с близкого расстояния. «Существующее положение нетерпимо и при встрече с современной армией может привести к тяжёлым последствиям», — констатировал Грендаль.
Генерал-полковник артиллерии Владимир Грендаль еще повоюет на Зимней войне (советско-финской) спустя 10 лет, но до Великой Отечественной не доживет, умерев от рака лёгких 16 ноября 1940 года. Зато доживет и прославит свое имя другой участник операции, будущий Маршал Победы Константин Рокоссовский.
Советские потери составили 190 человек погибшими, 792 ранеными. Китайцы потеряли около 2000 убитыми, 1000 ранеными (оценочно) и 8550 пленными (а вот эта цифра точная, их ведь всех кормить было нужно). Трофеи оказались богатыми, одних только винтовок насобирали несколько вагонов, а еще были пулеметы, орудия, патроны, снаряды и — неожиданно — автобусы. Вероятно, штабные и/или санитарные.
Итог: 22 декабря 1929 года был подписан Хабаровский протокол, восстановивший status quo: КВЖД вновь признавалась совместным советско-китайским предприятием с советским управляющим. Авантюра китайцев закончилась немного предсказуемо, а Красная Армия набралась весьма полезного для развития опыта боевых действий с использованием современной техники. До появления Китайской Народной Республики оставалось почти 20 долгих и кровавых лет.