Директор по развитию и Учредитель «Региональной-Промышленной Компании» (РПК) говорит с PolitBook об условиях работы предпринимателя в регионе, социальной ответственности и возможностях для развития.
«Социальная ответственность – хорошо работать, думая о работниках»
– Андрей Викторович, с самого начала «Региональная промышленная компания» (РПК) была торговой. Что побудило вас стать компанией производственной? Ведь производство, как принято думать, дело более хлопотное? Каково это вообще – заниматься производством в современных условиях?
– Любая организация имеет свою цель. У многих это просто доход. Для нас понятно, что доход должен быть, семьи наши должны жить и развиваться. Соответственно, мы привлекаем к работе людей и те должны быть хорошо оплачиваемы. Но когда ты зацикливаешься исключительно на доходе, вопрос долгого существования самой структуры предприятия становится умозрительным. Компания, которая получает шанс жить десятилетия, обязательно должна быть производственной: тогда у компании появляется бОльшая устойчивость к рыночным изменениям. И по возможности продукты компании должны быть диверсифицированы, чтобы «не находиться на одном поле». Это более правильно и сточки зрения науки: вертикальная интеграция процессов – производство плюс торговля. Для меня же самого производство – это очень интересное занятие, которое по-настоящему увлекает.
Я, к сожалению, не получил инженерного образования и всегда об этом жалел. Но в одну реку нельзя войти дважды и после гуманитарного, экономического образования хоть и с производственным, техническим уклоном получить образование инженерное было, наверное, уже невозможно: нужно было содержать семью, зарабатывать, развиваться. Однако я всегда мечтал о производстве и в самом названии компании заложил это понятие, чтобы помнить о нем каждый день.
– Отсюда следующий вопрос: в чем смысл занятия бизнесом в таком формате как ваш? Если речь идет не только о прибыли, то стоят ли какие-то высокие цели – развитие экономики региона/страны? создание рабочих мест? социальная ответственность перед обществом в широком смысле этого слова?
– Все названные аспекты – это элементы известной пирамиды Маслоу, ее четвертый-пятый уровень: ты хочешь влиять на среду вокруг тебя и изменять ее. Однако если начинать непосредственно с таких вещей, это звучит неправдиво и высокопарно. Безусловно, прибыль, которую должна приносить компания, для нас – это средство развития. Если брать в качестве примера какую-либо глобальную компанию, которая зарабатывает колоссальные средства, то я немножко не понимаю ее владельцев и акционеров: ведь эти миллиарды конкретному человеку никогда не потратить. И тут, наверное, включается какой-то азарт зарабатывания. В этом азарте происходит поглощение компаний, создание не эволюционно-рыночных, а иных механизмов, попытка путем влияния на власть, на финансовую систему переломить, подогнать ее под свои интересы.
У нас интересы иные. Когда компания начинает расти, у руководителя появляются вопросы: а как эти люди живут, когда дни рождения у них и их детей, какие у них потребности, как у них с кредитами, какие машины они водят и так далее. Ты начинаешь об этом думать и если хочешь, чтобы люди не только в тебя поверили, но и оставались с тобой на долгое время, на годы, ты должен о них заботиться. Таким образом создаются рабочие места, на которых человеку комфортно и работа не является для него наказанием, а местом реализации, приложения себя. Это и есть некая социальная ответственность.
Если компания работает в регионе хорошо, – не за счет кого-то другого, а просто работает, ее продукт востребован, компания не является монополистом, а удобна для партнеров, когда продукт поставляется в нужное время, с технической поддержкой, по объективной цене, при отсрочке платежа, – это и создает социальную ответственность. И для региональной инфраструктуры в целом это тоже хорошо. Поэтому я не могу сказать, что меня в первую очередь заботило развитие региона, хотя свою малую Родину я очень люблю и никогда не хотел уезжать отсюда. Тут другое: заботясь о людях, о партнерах, платя налоги, а главное – производя хороший продукт, ты все это уже делаешь.
«Запущенные механизмы начинают приносить плоды»
– Насколько вообще руководство страны и, в частности, Нижегородской области способствует развитию предпринимательства и, прежде всего, промышленных производств? В части налогообложения, предоставления госкредитов по низким ставкам, льгот в различных видах и формах? Принято думать, что чиновники только душат бизнес, – а как это обстоит на деле?
– Наверное, предприниматели, бывает, сталкиваются с определенным недружественным отношением к своей работе. Скажу честно: мы с таким не сталкивались. Понятно, что коррупция, какая-то личная заинтересованность, – такие примеры приводят, однако достоверность этих примеров, их предпосылки мне не известны и, возможно, часть такой оценки субъективна. Мы, страна, уже четвертое десятилетие живем и работаем в условиях, которые изменились после советской власти. Сегодня главной силой является уже не первое поколение постсоветских предпринимателей – и не первое поколение чиновников.
Первое поколение бизнеса – это очень предприимчивые люди и люди, которые воспользовались – я не говорю, что это обязательно плохо, – положением при приватизации и быстро стали владельцами определенных производительных сил. Если бы почти все из этих сил стали развивать дальше, сегодня наша экономика ушла бы на три шага вперед. Но большинство в первом поколении нового российского бизнеса распорядилось этим богатством очень сильно по-своему: хочу – жизнь дарю, хочу – казню. Собственность пилили на металлолом, закрывали-распродавали, увольняли работников и так далее. Так и произошел определенный развал.
– А власть?..
Власть же – это такие же люди как мы, которые приходят выполнять определенные функции в госорганах. Если мы можем плохо работать, то и они тоже. Когда в 1990-е годы у страны не оказалось вообще никакой цели, кроме аккумуляции капитала, а в 2000-е этот процесс только усилился при отсутствии общей эффективности отдачи обществу, то сложились определенные отношения между бизнесом и властью. Первый кризис в конце 2000-х всех отрезвил, кого-то разорил, кого-то остановил, и многие изменили свое видение процессов. Об эффективности стали задумываться больше. Однако время шло, и кто-то опять об этом позабыл. Сегодня условия вновь изменились: Европа от нас отвернулась, уходят многие зарубежные компании, и многие стараются занять освободившиеся ниши. Возникают новые реалии. И работать помогает накопленный за последние десятилетия опыт.
Управленцы видят эти процессы, этот опыт. Сами они – тоже представители новой генерации среди них почти нет людей старого склада. И подход у них новый: во многом регионы для них теперь – не территория «на кормление», а территория развития. Меняются ценности. Президент ставит новые задачи – и нужно им соответствовать. Каждая новая управленческая структура вынуждена быть эффективнее предыдущей. Возникают новые программы, формы поддержки.
Свободные экономические зоны постепенно становятся не пустым звуком, а местом наполнения российскими предпринимателями и далеко не только крупными. Новые программы позволяют создавать новые продукты, льготное кредитование дает возможности для развития. Не все работает, однако вектор задан. Запущенные механизмы начинают приносить плоды. Это заметно уже сейчас, а через несколько лет будет заметно еще больше. Деньги начинают раздавать не всем, а адресно. Получил деньги – перешел на новый уровень. Справился – получи еще. Таким образом происходит рост предприятий. Может быть, я немного идеализирую. Но принцип правильный.
«Чиновники не закрываются»
– Насколько для предпринимателей доступны региональные власти? В последнее время часто подчеркивают, что любой чиновник вплоть до министра и губернатора доступен на расстоянии одного запроса в Telegram-канале или звонка. А как на деле?
– Вот смотрите: предпринимателей такого уровня как наш в регионе наверняка несколько тысяч. И при этом у меня есть личные телефоны всех профильных министров. Есть телефоны профильных вице-губернаторов. Я могу писать им в мессенджерах. Понятно, что эти телефоны не раздают направо и налево, но никто их от меня не скрывает. При встречах я могу попросить и мне предоставляют контакты, хотя я для этих людей не родственник, не друг и не однокашник – обычный человек. То есть такие возможности есть и люди не закрываются. Произошла смена подхода.
– После того как «Европа от нас отвернулась», многие специалисты впали в депрессию. А вы верите в то, что экономика у нас продолжит развиваться?
– Конечно. Страна большая, возможности громадные. Меня лишь беспокоит – кто этим будет заниматься? Беспокоит малое количество детей в наших семьях. Недоступность, скажем, ипотеки. Даже зарплата в 100 тысяч рублей ипотеку взять не позволяет: нужно несколько стартовых миллионов, которые просто негде взять. Есть много сложных вопросов по различным направлениям.
Я понимаю одно: создавая и усиливая компанию, я получаю возможность помогать людям, которые могут на меня надеяться. С региональной поддержкой или даже без нее мы сможем помочь работникам и в бытовом плане. Нужно делать, что дОлжно. Ничего не делать и надеяться, что все будет хорошо, нельзя. То, что «Европа отвернулась» – это их дело. Как они живут, мы жить не можем. Чем мне нравится наше общество? Мультикультурность, мультирелигиозность. Большой кругозор. Все это очень хотелось бы сохранить – и в перспективе развить.
– Спасибо за ответы и удачи Вам!
Фото предоставлены Андреем Соколовым
