С нашей землячкой, журналистом и литератором Алией Судаковой беседует нижегородский журналист и поэт Владимир Безденежных.
— Алия Константиновна, ты на Ближнем Востоке уже давно, расскажи, как ты? Как попала в Израиль? Чем занимаешься? Как дети, как муж? Землякам интересно узнать из первых уст.
— Я приехала в Израиль 11 лет назад, совершенно не ожидая, что эта страна станет огромной частью моей жизни и местом рождения моих детей. Так получилось, что на Ближний Восток меня привели личные причины, к которым добавились профессиональные. Я ехала работать израильским собкором ТВЦ и к любимому мужчине, который меня ждал, звал и вскоре стал моим мужем.
В определенной степени это было чистой воды авантюрой, ко всему прочему, со мной ехал мой сын, которому было на тот момент шесть лет, так что судьбоносный выбор я делала сразу за двоих… Но я до этого уже имела опыт переезда в другой город — в Москву.
Я не из тех, кто уверен, что где родился, там и пригодился. В XXI веке эта народная мудрость определенно устарела. Наше представление о времени и пространстве кардинально отличается от того, которым обладали наши бабушки и дедушки. Три тысячи верст теперь — не другой конец света, а лишь четыре часа лета. Кроме того, Курт Воннегут, кажется, говорил, что любое путешествие — это приглашение на танец от Господа Бога. Так что отказаться от этого приглашения я просто не могла. И, наверное, ни разу об этом не пожалела.
Действительно, начиная жизнь на новом месте, ты словно рождаешься заново. Выстраиваешь с нуля отношения с людьми, ищешь друзей, протаптываешь новые маршруты, обрастаешь привычками и связями. Ты – словно первооткрыватель времен великих географических открытий, узнающий новую землю и составляющий новую карту, только свою собственную. Самое интересное, что почти весь Израиль состоит из людей, которые когда-то приняли это решение —сменить страну и начать жизнь с белого листа на новом месте… Поэтому и вновь прибывших здесь поддерживают, окружают заботой и поддержкой.
Муж мой — журналист, как и я. Он собкор телеканала «Россия» на Ближнем Востоке. В России на улицах узнают его, а в Израиле — чаще меня. Он шутит, что мы разделили сферы влияния. У нас в семье сейчас трое детей — старший, 17-летний Тема, и две младшие дочери Лиза и Катя, девяти и шести лет.
— По роду деятельности ты все знаешь. И ты, и муж всегда в курсе самых последних событий. Прости за невеселый вопрос, но это важно сейчас. В мире сложилась такая обстановка, что ведь если и рванет где-то, то это, скорее всего у вас под боком. Тебе не страшно?
— Да, регион, в котором мы живем, очень неспокойный. Но оттого и интересный. Журналисты ведь немного стервятники. Если все тихо, спокойно и благополучно, то рассказывать не о чем. А у нас новости каждый день.
Но если серьезно, то происходящее в соседней Сирии, конечно, напрягает. Длящаяся семь лет кровопролитная война, которая превратила в недавнем прошлом цветущие города в развалины и лишила крова и нормальной жизни миллионы людей, не добавляет стабильности. На этой почве буйным цветом расцветают различные экстремистские течения и идеологии вроде ИГИЛ*. А теперь, когда в Сирии меряются ракетами еще и великие ядерные державы, как-то совсем неспокойно…
Я вообще убежденный противник милитаризма в любом его проявлении. Я считаю, что человечество давно должно понять, что войны не решают проблемы, а лишь создают новые. А при накопленном ядерном потенциале на нашем маленьком шарике все эти игры в войнушку становятся все более и более опасными, я уже не говорю о том количестве горя, которые они несут людям. Мне кажется, люди должны как-то осознать, что при нынешнем уровне развития науки мы должны немного доразвиться нравственно, чтобы оставить все эти опасные игры в прошлом и заняться настоящими врагами человечества – бедностью, болезнями, экологическими проблемами, которые мы сами и создали.
Понимаю, что звучит утопично, но я очень бы хотела застать время, когда это стало бы реальностью. Правда, по тому, что я вижу сейчас в соцсетях, при том уровне агрессии и ненависти, которые люди продолжают в себе пестовать и расчесывать, при тех лидерах, которые возглавляют ведущие страны, я понимаю, что ждать этого очень и очень долго.
— Работать много приходится? Ты же прошла все ступени журналистской карьеры. Работала и на «Волге» у нас и на центральных российских телеканалах. Есть разница? В чем различие?
— Да, работы довольно много, но это же и хорошо! Я не из тех, кто считает, что журналистика — это ступень к чему-то более «серьезному» вроде госслужбы или бизнеса. Уверена, что это отличная профессия на много лет, если не на всю жизнь. И, хотя я занимаюсь вроде бы все тем же самым ведением новостей, как и миллион лет назад в Нижнем, а затем в Москве, я все время открываю для себя все новые и новые грани этой профессии.
Например, ни на одном из российских каналов у меня не было такого опыта, как пятичасовой эфир без заранее согласованного плана, без суфлера и текстов, что называется, «на черную камеру». Здесь все как-то проще и журналисту доверяют больше. Никто никогда не правит мои тексты и не говорит мне, в каком ключе то или иное событие надо освещать. Такая вот полная, «непуганая» свобода слова — то, что я так ценю в израильской журналистике и в своей собственной работе.
Бывают, правда, цензурные ограничения. Но все они временные и связаны, как правило, с вопросами безопасности или какими-то этическими моментами. Здесь считается недопустимым, чтобы кто-то узнал о смерти близких по телевизору, например. Впрочем, я здесь приобрела и опыт в новых областях. Например, в течение года я представляла известную марку израильской косметики и принимала участие в фотосессиях и мероприятиях как «лицо бренда». Такая работа мне тоже очень понравилась.
— Чем ты занимаешься помимо работы? Ты же очень активная, творческая, у тебя прекрасный слог. Книжку не хочешь написать?
— Помимо работы у меня хватает забот в семье. Все-таки трое детей разного возраста требуют внимания. Стараюсь проводить с ними больше времени по мере сил. Вообще, со временем пришло понимание, что семья важнее всего. Поэтому мы с мужем стараемся в выходные сходить куда-нибудь с детьми, покататься на великах, прогуляться на море, благо Тель-Авив, в котором мы живем последние семь лет, очень к этому располагает.
Времени для всяких собственных интересов остается не так много. Собственные — это фигурное катание, в первую очередь, я здесь им серьезно увлеклась, даже сейчас езжу на соревнования для взрослых любителей, вот только в мае запланированы выезды в Эйлат и в Питер. Иногда выкраиваю минутку, чтобы зайти в Facebook. Благодаря этому гениальному изобретению Марка Цукерберга мне удается поддерживать связь со многими моими друзьями и однокашниками, быть в курсе их жизненных событий, делиться своими. Словно мы и не живем за тысячи километров друг от друга, а все еще соседи.
Вот, например, благодаря нижегородским блогерам, я слежу за тем, что происходит в родном городе, который оставила уже 15 лет назад. Узнаю, например, что назначили нового губернатора или что школьный друг Вова Безденежных написал новое стихотворение. Это же классно — поддерживать связь с теми, кто дорог, вопреки разделяющему нас расстоянию. Иногда и сама что-то пишу — зарисовки о местной жизни, в основном.
Вижу, что это интересно и моим израильским зрителям, и друзьям в России тоже. Например, моя история о том, как дочке делали несложную операцию в израильской больнице, вызвала необыкновенный отклик в России и по всему миру — набрала 17 с лишним тысяч лайков и шесть с половиной тысяч перепубликаций. И это, конечно, потрясающе — вот эта возможность оставаться на связи и быть услышанными, которую дают нам сегодня соцсети.
Я люблю писать, творчество меня успокаивает и наполняет радостью. Взяться за книгу мне предлагали не раз, но я не думаю, что сейчас их кто-то читает. Вообще лонгриды, на мой взгляд, постепенно становятся уделом специально обученных интеллектуалов, а роль большой литературы медленно, но верно перехватывают сериалы. Их качество все выше, и именно они поднимают самые актуальные проблемы современности и пытаются дать на них ответы.
— Ты, как и я, выросла в СССР, ходила с советскую школу, отдыхала в советских пионерлагерях, занималась плаванием в советской спортивной секции. Сейчас много споров о том, что тогда было всё хорошо. Даже лучше, чем на западе – этом «мире чистогана и наживы». Можно ли сравнить советский социализм и жизнь в развитой по мировым меркам стране? Много ли хорошего ты вспомнишь из детства, юности, чего здесь нет и наоборот?
— Я не склонна идеализировать советское время. У меня было счастливое детство, но в первую очередь благодаря моим родителям и моей семье. Существовавший строй не имел к этому никакого отношения. Кроме того, наше детство пришлось уже на излет советской власти. Уже все дышало переменами, никто не верил в коммунистическое будущее. Конечно, сравнивать жизнь сегодняшнюю и жизнь вчерашнюю даже вне контекста политического строя и режима нельзя.
С тех пор произошел гигантский скачок вперед, появились новые технологии, миром овладели новые идеи, так что хочется нам или нет, прошлое вернуть невозможно, как в известной шутке про фарш. Конечно, и детство и юность я вспоминаю со светлой ностальгией. В школьном детстве отдушиной были бесконечные прогулки с друзьями. Мы гуляли не на детских площадках, а в самых дебрях городских джунглей. Это было царство полной и дикой свободы – мы лазили по крышам гаражей, прятались на стройке, катались на тарзанке на пустыре, шатались по неосвещенным дорожкам буйного парка Швейцария, больше похожего на лес, где открывался сумасшедший вид с окского откоса. Не знаю, честно говоря, как мы выжили при всех тех опасностях, которые нас окружали.
У моих детей, конечно, такой свободы нет. Но многих вещей, которые я пережила в детстве, я бы им не желала. Я любила школу, но сейчас понимаю, что вся система советского образования была построена на принципе подавления личности. Нас учили не творить вне рамок и правил, не свободному полету фантазии и мысли, а как именно что выполнять инструкции и подчиняться. Что такое школа, где этого нет, где выше всего ценится индивидуальность и смелость мысли, где ребенок — полноценный гражданин и равный человек, только маленький, я увидела только здесь. Мои дети растут с ощущением, что ни один взрослый, будь то учитель, полицейский или министр, не имеет права неуважительно разговаривать с ними или приказывать им. И я считаю, что это очень правильно. Не знаю, может в России в этом плане тоже что-то изменилось?
— Алия, ты у нас спортсменка, комсомолка и просто красавица! Диеты? Спорт? Жесткий режим? Любовь ближних? В чем твой секрет?
— Мне часто говорят, что я мало изменилась со студенческих времен и спрашивают, в чем мой секрет. Но я, честно говоря, не понимаю, почему женщина в 40 должна выглядеть как-то иначе, чем в 20. Мне кажется, красивыми нас делают уверенность в себе и то, насколько нам нравится жизнь, которой мы живем. Спорта в моей жизни действительно много, но только потому, что мне это нравится. Я не люблю тренажерный зал и даже недолюбливаю бассейн, в котором провела почти все детство — любая монотонная нагрузка мне быстро надоедает.
А вот фигурное катание — это настоящий драйв! В этом спорте есть все — и азарт борьбы, и силовая нагрузка, и хореография и пластика, и даже радость полета. Хотя в прошлом году, когда у меня заболела спина, врач настоятельно советовал мне бросить этот травмоопасный спорт. Ведь без регулярных падений здесь невозможно продвинуться вперед. Но разве можно бросить то, что делает тебя счастливым? Так что катаюсь до сих пор, и даст Бог, буду кататься, пока буду ходить.
Диеты я не признаю. Уверена, что все зло от них. И напротив, не могу отказаться от плотного ужина после возвращения с работы – обычно это происходит в половине одиннадцатого вечера. Пока мне это только на пользу. Мне кажется, нас делает здоровыми и красивыми все, что приносит радость.
— Твои родители и сейчас живут в Нижнем Новгороде. Ты довольно часто приезжаешь. Как тебе город? Изменился? Как видится малая родина оттуда? Чего бы ты пожелала нижегородцам?
— В Нижнем я бываю пару раз в году. И честно говоря, расстраиваюсь, когда вижу, какой он стал неуютный и неухоженный. В ужасном состоянии многие городские магистрали. Обшарпанные здания, нестриженые газоны. Особенно этот контраст бьет в глаза после ухоженных израильских дорог, бульваров и парков.
В прошлом году я написала об этом пост в Facebook, и он вызвал большой резонанс. Я видела, что многие нижегородцы на него обиделись. Некоторые бросали мне в лицо, что, мол, раз уехала, то я не имею права судить о том, как выглядит мой город. Но я считаю, что о таких вещах говорить нужно. Признать проблему, увидеть ее — это первый шаг к изменениям.
Я бы очень хотела, чтобы Нижний приобрел тот облик, которого он заслуживает. Чтобы поросшие бурьяном газоны и синие заборы, покосившиеся гнилушки и щербатый асфальт ушли в прошлое. Впрочем, я люблю этот город любым. Ведь это моя родина, это мое место силы. Хотя родина для меня, все-таки, в первую очередь, люди. А в Нижнем живут очень многие мои друзья и родные, с которыми я до сих пор поддерживаю связь. И не могу представить своей жизни без них.
Справка Politbook.tv
Алия Константиновна Судакова (17 июня 1974, Горький, СССР) — телевизионная ведущая, корреспондент, литератор и фотомодель. Выпусница филологического факультета ННГУ имени Н. И. Лобачевского. В 1994 году начала работать в первой независимой нижегородской телекомпании «Волга», где была корреспондентом и ведущей новостей.
В 2001 году стала обозревателем программы «Вести — Приволжье». С октября 2003 года ведёт утренние выпуски программы «Вести» на канале «Россия». Позже стала ведущей передачи «Вести-Москва». С марта 2007 года работала собственным корреспондентом канала «ТВ Центр» в Израиле. Работает ведущей вечерних выпусков новостей на 9 (русскоязычном) канале телевидения Израиля.
________________________________
* организация, запрещенная на территории России.